Фильм-катастрофа

Мысли после обсуждения фильма «Гибель империи. Византийский урок» на РТР 

Фильм архимандрита Тихона (Шевкунова) «Гибель империи. Византийский урок» стал, пожалуй, самым обсуждаемым, спорным и острым фильмом после известных «Брата» и «Брат-2» с Сергеем Бодровым-младшим. Только если герой «Брата» ходит и убивает на протяжении всего фильма, то отец Тихон ходит и рассказывает, как можно убить целую империю. Интересно, что даже фильм Никиты Михалкова «12», где судят и оправдывают чеченского мальчика, не вызвал такого яростного обсуждения, хотя тема Чечни более реальна и животрепещуща, чем тема далекой и сказочной Византии. В специфическом интересе к Византии и кроется загадка фильма архимандрита Тихона.

Россия до сих пор находится в переходном периоде, несмотря на все свое богатство и нынешнюю мощь по сравнению с 1990-ми годами, а фильм отца Тихона ставит проблему выбора – не византийского, а именно современного. Финальные титры фильма о том, что «изложенные в фильме факты основаны на реальных исторических событиях», да и само содержание ленты ясно показывают, что у автора был целый ряд целей, которые не связаны с исторической достоверностью излагаемой византийской истории. Отец Тихон не ставил себе целью описать историю Византии. Он показал сегодняшнюю Россию, в которой существует масса «византийских» проблем, способных привести ее к гибели, несмотря ни на что.

Этот трагический вывод из фильма архимандрита Тихона фактически не был замечен и утонул в обсуждениях исторической основы рассуждений автора этой историософской зарисовки. Помимо этого, за сопоставлениями «стабфонда», «олигархов», «преемников» и развращенной элиты в Византии и в России была пропущена другая историческая аналогия. Настоятель Сретенского монастыря на Лубянке отец Тихон – как бы современный старец Филофей, который в посланиях великому князю Василию изложил идею о Третьем Риме – Московском царстве. С начала XVI века в Московско-Российском царстве многое изменилось: Третий Рим уже рушился в советское время и воссоздавался как суррогат при сталинизме. Очевидно одно – каркас империи в виде Российской Федерации сохранился, но чтобы его сохранять и дальше потребуются невероятные усилия. Что примечательно, отец Тихон говорил не об успехах, а о катастрофах, предательствах, апатии и равнодушии, нежелании спасать то, к чему уже душа не лежит, будь это обломки Византийской империи или же Российской. Вывод из фильма московского архимандрита – Тихона Сретенского, в отличие от раболепного описания православного царства в письмах Филофея Псковского – страшен: катастрофа вполне возможна.

Всю правоту многих размышлений отца Тихона ярко показала дискуссия вокруг фильма «Гибель империи. Византийский урок» на канале «Россия» в программе «Национальный интерес» Дмитрия Киселева, которая была показана в прямом эфире утром 9 февраля почти сразу после повторной демонстрации фильма по РТР. Жаркие споры участников передачи выявили радикальный раскол на либералов, сторонников демократии светского государства (коих практически представлял лишь один участник – писатель Виктор Ерофеев), и фундаменталистов-державников, которые страстно поддерживают власть и официальную Церковь. Однако и те и другие проявили равнодушие к содержанию фильма, равнодушие не только к истории Византии, но и главным образом к нашей современной истории, о которой и хотел сказать отец Тихон, тем более что он по большей части молчаливо-снисходительно наблюдал за ходом дискуссии, обронив лишь несколько кратких и многозначительных афоризмов.

Итак, в начале программы «Национальный интерес» был озвучен отзыв Юрия Афанасьева, демократа, создателя РГГУ, который назвал фильм отца Тихона политической пропагандой, но заострил свою мысль на том, что Византия была порождением Запада.

Зав. кафедрой древних языков исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова И.С. Чичуров сходу опроверг последний вывод. Он отметил, что западники всегда говорили плохо и о Византии, и о России, тогда как Запад как раз и был варварским. По словам Чичурова, он, как православный верующий, живет в православной стране.

Писатель Виктор Ерофеев увидел в фильме отца Тихона желание помочь власти ужесточить свою «вертикаль», создать государство с единой идеологией и жесткой системой подчинения ей. По словам Ерофеева, главное в фильме – преклонение перед властью, а не перед историей, служение не правде, а властям. Именно либеральная идея доминирования интересов личности над абстрактными «интересами государства» поможет укрепить государство, полагает В. Ерофеев. По словам писателя, этот фильм является редким, исключительным образцом православного постмодернизма, цитирования и игры, как у Умберто Эко. Вместо того чтобы обвинять во всем Запад, надо, подчеркнул Ерофеев, сохранять культуру и задуматься о слабости нашей политики.

Главным оппонентом Ерофееву и Афанасьеву стала историк и бывший депутат Госдумы РФ Наталья Нарочницкая. Она сразу назвала слова Афанасьева истерикой и предупредила, что дай волю либералам – будет еще не то. К Н. Нарочницкой присоединился и политолог Андраник Мигранян, по мнению которого, реакция Афанасьева – хамская, и отца Тихона обвинять в политической ангажированности ни в коем случае нельзя. То, что Н. Нарочницкая говорила на протяжении программы «Национальный интерес», трудно изложить логически. Если выражаться по-молодежному, Нарочницкая была под «православным кайфом» и на все вопросы отвечала пространным фразами про необходимость «духовного стержня». О фильме говорила так туманно, что можно было подумать, что она его не смотрела. По ее словам, фильм – это Россия «в зеркале вселенской истории через призму византийского наследия», а Запад уничтожает все, к чему прикасается. Помимо этого, Нарочницкая сказала, что в фильме есть смелое суждение, что отдельные успешные правления могут так и остаться отдельными, если опять же нет того самого «духовного стержня».

Политологический вывод Андраника Миграняна из фильма скорее подтвердил политическую ангажированность «Византийского урока». По словам политолога, фильм утверждает цивилизационное многообразие, тогда как Запад не терпит такого многообразия: «Придти на Ближний Восток и утверждать там принципы демократии – значит уничтожать код цивилизации». Вместе с тем, фильм подчеркивает, по мнению Миграняна, межнациональный характер империи (половина правителей которой были армянами по национальности). С Виктором Ерофеевым Мигранян сошелся, по крайней мере, в двух принципиальных вещах. В том, что у России нет особого пути, и она не должна объявлять о собственной исключительности, и в том, что Церковь не должна вновь инкорпорироваться в государственную машину.

Несмотря на обвинения в мракобесии (со стороны Виктора Ерофеева), отец Тихон сохранял спокойствие и говорил именно о России, а не об интерпретациях Византии. По словам архимандрита, в современном мире существуют либеральные инструменты подавления, которых надо опасаться. Что касается главных идей фильма, то отец Тихон выделил две: надо понимать, что Запад всегда преследует свои интересы, и надо пытаться уйти от ценностей общества потребления. Духовная стратегия, по мнению архимандрита, должна быть такой: забота каждого обо всех и всех о каждом.

В качестве политического пропагандиста отца Тихона старался выставить скорее ведущий программы Дмитрий Киселев, который вдруг добавил к фразе отца Тихона об интересах Запада свой вопрос: Запад преследует свои интересы вплоть до «уничтожения России»? С этим отец Тихон вяло согласился.

Трудно не согласиться с профессором Чичуровым в том, что фильм сретенского архимандрита удался уже потому, что моментально вызвал такую многообразную и интересную реакцию. В Русской Православной Церкви действительно появился талантливый кинематографист – выпускник ВГИКа отец Тихон (Шевкунов). Его творчество ровным не назовешь: его документальная картина про Псково-Печорский монастырь, основанная на его личных съемках старцев и монастырского быта, конечно, резко отличается своей теплотой, личным сердечным вкладом от более холодного «Византийского урока».

Фильм православного священника вдруг поставил проблему отсутствия у российской власти и общества твердо выбранного пути развития, несмотря на то, что официально все как будто бы уже выбрано и предопределено (как пишут на предвыборных плакатах: 2 марта – день выборов президента Медведева). У России уже были богатые, но переходные переходы, очень опасные для ее дальнейшего развития, но совсем не от того, что нам постоянно мешает «зависть Запада». Как у Запада есть интересы, так у России есть вечные проблемы – об этом красноречиво сказал в своей речи перед расширенным заседанием Госсовета Президент РФ В.В. Путин 8 февраля. Даже, по словам главы государства, получается, что в стране с трудом идет модернизация, крепкого среднего класса пока нет, а чтобы стать хотя бы мелким предпринимателем, надо заплатить даже гинекологу, как скаламбурил президент Путин. В ситуации переходного периода в нашей православно ориентированной культурной среде естественно возникает образ Византии, которая воспринимается в качестве прародительницы.

От болезней России – болезненное обсуждение того, каким государством мы будем, империя мы или нет, от этого опасения, которые высказал писатель Виктор Ерофеев: «Не идите в империю, там преклоняются перед государством, подавляют личность, служат власти, а не Богу». Никто не обсуждает «суверенную демократию», никто конкретно не знает, что будет с «планом Путина», потому что пока никому неизвестен «план Медведева» и то, как он будет воплощаться на практике. Однако «План Византии» уже всем известен.