Спасти империю!

Эта картина, ворвавшись 30 января в прайм-тайм телеканала "Россия", в самое скопище унылых сериалов и бравурных новостей, произвела фурор среди публики и породила шквал откликов — в основном от разгневанных либеральных публицистов. Созданный под началом архимандрита Тихона (Шевкунова), наместника московского Сретенского монастыря и, как говорят, духовника президента Путина, этот фильм оказался самым ярким идеологическим явлением в России чуть ли не со времен Мюнхенской речи. Интересно понять, зачем был снят этот пропагандистский шедевр и по какой причине он был вброшен в российское общественное сознание именно сейчас, буквально за месяц до президентских выборов?

Две вещи поражают в фильме с самого начала. Первая — огненно-имперская, державная риторика ведущего, архимандрита Тихона. Весь его авторский текст — это беспощадный слог командира отряда на передовой за минуту до решающей атаки. Без томной елейности, характерной для воскресных телебесед некоторых "пастырей", из которых не всегда ясно, какой вообще они веры. И без набившей оскомину политкорректности иных "светочей духа", которым, кажется, все равно, какой народ окормлять: своих ли, китайцев, марсиан... Всё выглядело так, будто отче подобрал винтовку у убитого товарища, перезарядил и повел стволом в сторону горизонта: "Вон там — свои. А там вот — враги Отечества." 

Второе, что поразило, — с каким мастерством был снят этот фильм. Выполненный в современной модернистской телеэстетике, с блестящим видео- и звукорядом, с "выездом на место действия" почище Леонида Парфенова, со стильными поэтико-художественными вставками, фильм держит в напряжении все семьдесят минут. На экране — не геморройное ерзанье ведущего в кресле перед объективом камеры в студийной тиши, но яростное и торжественное действо, прямой удар в мозг, в сердце. Невозможно оторваться. Следует ли за это благодарить самого о. Тихона, чье первое образование — сценарный факультет ВГИКа, или же генерального директора ВГТРК Олега Добродеева, бывшего энтэвэшника, "часовщика Электронной Хазарии", нынче поставившего свой талант телегуру на службу государственному каналу?
В первой трети фильма показана уникальная роль Восточной Римской империи в мировой истории. Своим расцветом, длившемся несколько сот лет, являла империя пример культуры и цивилизации, служила колыбелью современной Европы. После разграбления Константинополя крестоносцами в 1204 году империя ромеев превратилась в источник материального благоденствия Запада. Неисчислимые ее богатства способствовали переходу Европы от варварства к цивилизации, дали толчок европейскому капитализму и Ренессансу, породили множество явлений, существующих в мире по сей день.
В фильме названы три оплота силы Ромейской империи: Бог и православие как главная святыня народа; сильное государство и державная идеология, дающие смысл существования народонаселению империи; богатейшее культурно-цивилизационное наследие, превратившее империю во "вместилище смыслов", как Силу удерживающую посреди хаоса и варварства.
Остальная часть фильма посвящена поискам ответа на мучительный вопрос: что же стало причиной упадка и гибели столь великого государства? Ведь самая долгая, по утверждению авторов фильма, империя в мировой истории столетиями справлялась с кризисами и катастрофами, с нашествиями и мятежами. Кто или что явилось тем метафизическим Злом, которое "на генетическом уровне" всегда желало гибели столь славной империи и в конце концов добилось своего?
Архимандрит Тихон неумолимо расставляет акценты: главным внешним врагом Ромейской империи — не только военным или экономическим, но религиозно-метафизическим — был католический Запад. Его "дух капиталистической наживы являлся генетическим продолжением азарта грабежа", свойственного "варварам из Брюсселя, Лондона и Парижа".
В фильме "Гибель империи" Запад и Константинополь представлены как два противоборствующих проекта в рамках единой европейской цивилизации; империя вызывала ненависть к себе Запада не столько как богатейшая держава, сколько как "альтернативная", "инаковая" Европа, обладающая к тому же гораздо более весомыми аргументами в споре считаться прямой и единственной наследницей великой Римской империи, "первого Рима" как в политическом, так и в религиозном смысле. Никакой цивилизационный западноевропейский проект не мог быть полномасштабно реализован до тех пор, пока продолжала существовать Восточная Римская империя — это понимали и в Ватикане, и в Венеции, этом "средневековом Нью-Йорке", и в Священной Римской империи Германской нации, и при дворах ведущих королевских домов Европы.
И всё же главная причина гибели Царьграда коренилась в нем самом, точнее — в злосчастном ряду фатальных ошибок, совершенных частью его базилевсами, частью его элитой, от "олигархов" до интеллектуалов, а также едва ли не всем народом империи, на котором также лежит немалая вина за собственное исчезновение из истории.
Фильм подробно останавливается на каждой из подобных ошибок.
Это утрата государственного контроля над финансами, торговлей и промышленностью, которые в итоге перешли под полный контроль иностранцев, вызвав неконтролируемый отток капитала на Запад и деградацию отечественного производства.
Это всесилие космополитической олигархии (кто-то из них сбежал на Запад, кто-то был отправлен в заслуженную ссылку), ничего не сделавшей ради спасения Отечества даже когда бои шли у стен Константинополя.
Это и коррупция, разъедающая государственный аппарат в центре и в провинциях, истачивающая в прах тело империи.
Это пошедший вразнос механизм преемственности власти, что привело к череде кризисов и волне самодеструкции.
Это шовинистический национализм, приведший к разложению единого народа ромеев на своих и чужих, к сегрегации населения и распаду территорий.
Это преступное разбазаривание накопленных средств и фатальная реформа армии, выродившейся до уровня наемных полубанд иностранных сорвиголов.
Это церковная уния с Ватиканом как фундаментальное духовное поражение в противостоянии с Западом, утрата цивилизационной самоидентификации и суверенитета.
Это демографический кризис, потеря смысла жизни и продолжения рода, инфернальная апатия и тотальное влечение к смерти целого народа.
Все это доведено до зрителя нарочито современным политическим языком. Использовались не только термины, которые сегодня у всех на устах: "преемники", "олигархи", "стабфонд", "империя зла", "партия западников" или, скажем, обороты "транспортные потоки" и "интенсификация коммерческой деятельности", но и целые фразы, как например: "Венецианцы, оплот тогдашнего свободного предпринимательства, объявили на весь западный мир, что восстанавливали попранную законность, права свободного международного рынка, а главное, борются с режимом, отрицающим общеевропейские ценности".
Иллюзий нет: фильм "Гибель империи" посвящен не столько павшей 555 лет назад Ромейской империи, сколько нынешней России. Это оказался на редкость удачный пропагандистский проект на государственном ТВ — второй после осеннего фильма Аркадия Мамонтова об оранжевых революциях на постсоветском пространстве. Главный прием повторен почти дословно: мы рассказываем о югославах, украинцах, киргизах, грузинах или вот ромеях, а в уме телезрителя возникает образ российской "несогласной пятой колонны", их спонсоров-олигархов, идеологов из западных разведок и несчастного Отечества.
Критические ошибки, приведшие стройную систему к краху и полному уничтожению, вынесены в заголовок фильма как "византийские уроки". Но вряд ли кто-нибудь удивился бы, получи фильм о. Тихона совсем другое название — например, "Социальная доктрина Русской Православной Церкви: историческая ретроспекция". По сути, весь этот фильм был скомпонован как четкий ряд основополагающих претензий РПЦ в адрес российской власти и всего общества. Приговор режиму, озвученный в прайм-тайм на главном госканале? Нет, скорее это пока только строгое предостережение, направленное не столько даже в адрес Кремля, сколько ко всему российскому народу.
Но, в таком случае, не стоит ли считать этот мощнейший пропагандистский снаряд "предвыборным кремлевским агитпропом"? Тоже нет. Куда вернее оценивать фильм "Гибель империи" как первое в череде свидетельств: Русская Православная Церковь включается в страшную идеологическую баталию, которая начинается сейчас, после завершения путинской эпохи "державного либерализма". Грядут новые времена, в которых от прежних конфигураций, раскладов сил, блефов и риторик не останется и следа. Что сохранится, так это борьба за Россию, которая будет вестись серьезнейшими силами в стране и за ее пределами, на фоне новых вызовов и катастроф. Одной из таких сил суждено стать РПЦ.
Забавно при этом наблюдать за истерией, постигшей либеральных критиков фильма. Они попались в элементарную ловушку. Принимать игру авторов фильма, соглашаясь с тем, что фильм-то на самом деле — про Россию, они не могли. В этом случае все их традиционные упреки в сторону внутренних и внешних угроз России, как они представлены хоть отцом Тихоном, хоть газетой "Завтра", разбивались бы о непрошибаемую историческую аналогию: ведь все то же самое погубило Константинополь, разуйте глаза! И тогда либералам пришлось спешно подряжать своих знакомых византологов (откуда только взяли?), которые принялись ковыряться в исторических словарях, пытаясь доказать несостоятельность приведенных в фильме фактов.
Уверен, создателям фильма ничего не стоило создать фактологически безупречную передачу о Ромейской империи. Позвать своих византистов. Загромоздить фильм точными цитатами и хронологией. Но суть не в этом. Критика по методу "поиска фактических ошибок" совершенно бесполезна тогда, когда имеешь дело с идеологической пропагандой. Как если бы кто-то в годы войны назвал бездарным плакат "Родина-Мать зовет", придравшись к неправильной игре светотени в волосах Матери или нечитаемому цвету текста военной присяги в ее руках. В конце концов, глупо утверждать, как это делает "Новая газета" или "Ежедневный журнал", что, дескать, "ничего подобного в истории не было": важно, что всё это мы наблюдаем прямо сейчас.
И все-таки есть в "Гибели империи" глубинное зерно, которое гораздо сильнее, чем виртуозное исполнение или пропагандистский задор, ранило либералов, лишило их спокойствия, вынудило нестерпимо жалить создателей фильма.
В конце концов, почему именно империя ромеев? Почему бы отцу Тихону не рассказать о крушении СССР или хотя бы Российской империи, а вместо базилевса Василия II Болгаробойцы, шурина нашего Владимира Красное Солнышко, прославить, казалось бы, гораздо более ненавистного либералам Иосифа Сталина?

Сокровенная суть телефильма состоит не в "исторических уроках" ромейского самоубийства, не в "оголтелом антизападничестве, антисемитизме, антипрогрессизме" и уж, конечно, не в предвыборном пиаре "кремлевской клики". Она заключена в одной-единственной фразе, произнесенной ведущим в середине фильма: "Русские поняли, в чем заключается самое великое сокровище Византии. Это было не золото, не драгоценные камни, даже не искусства и науки. Главным сокровищем Византии был Бог... И на это сокровище наши великие предки создали не банки, не капитал и даже не музеи и ломбарды. Они создали Русь, Россию, духовную преемницу Византии."
Так вышло, что не Ледовое побоище, не Ливонская война, не суворовские походы и не мировые войны, а история Константинополя его последних времен оказалась ключевым звеном в отношениях России и Запада, в становлении русской Державы. Все остальное — либо предчувствие, либо следствие основополагающей драмы русской истории.
Россия до тех пор имеет право на собственную государственную, национальную и религиозную самобытность, на свой суверенный "особый путь", на свою великую "цивилизационную альтернативу", на Инобытие с собственной шкалой ценностей и иерархией добра и зла, покуда мы являемся законными наследниками "Нового Рима", Константинополя, средневекового носителя двух начал: Истинной веры и Империума как принципа власти, "удерживающей мир от хаоса".

Говоря риторически заостренно, без "православной эстафеты", без нашей собственной версии "translatio imperii", вне учения о "Москве как Третьем Риме" Россия — не империя и не особая цивилизация, не страна на одной седьмой части суши и не альтернатива Западу или Востоку, и вообще не есть что-то самоценное и суверенное.
Видно, сегодня наступают действительно решающие времена, раз в дело пошел уже и спор о "Втором Риме"!